Неточные совпадения
Как велено, так сделано:
Ходила с гневом на сердце,
А лишнего не молвила
Словечка никому.
Зимой пришел Филиппушка,
Привез платочек шелковый
Да прокатил на саночках
В Екатеринин день,
И
горя словно не было!
Запела, как певала я
В родительском дому.
Мы были однолеточки,
Не трогай нас — нам весело,
Всегда у нас лады.
То правда, что и мужа-то
Такого, как Филиппушка,
Со
свечкой поискать…
В комнате тускло
горит одна сальная
свечка, и то это допускалось только в зимние и осенние вечера. В летние месяцы все старались ложиться и вставать без свечей, при дневном свете.
— Я пришла посмотреть,
горит ли у тебя
свечка: что ты не погасишь? — заметила она.
Станция называется Маймакан. От нее двадцать две версты до станции Иктенда. Сейчас едем. На
горах не оттаял вчерашний снег; ветер дует осенний; небо скучное, мрачное; речка потеряла веселый вид и опечалилась, как печалится вдруг резвое и милое дитя. Пошли опять то
горы, то просеки, острова и долины. До Иктенды проехали в темноте, лежа в каюте, со
свечкой, и ничего не видали. От холода коченели ноги.
Тут на маленьком тесовом столике в самом углу
горела свечка.
Ночь наступила; сальная
свечка тускло
горела на столе.
Когда совсем смерклось, мы отправились с Кетчером. Сильно билось сердце, когда я снова увидел знакомые, родные улицы, места, домы, которых я не видал около четырех лет… Кузнецкий мост, Тверской бульвар… вот и дом Огарева, ему нахлобучили какой-то огромный герб, он чужой уж; в нижнем этаже, где мы так юно жили, жил портной… вот Поварская — дух занимается: в мезонине, в угловом окне,
горит свечка, это ее комната, она пишет ко мне, она думает обо мне, свеча так весело
горит, так мне
горит.
Вон и дорожка! вон и могилка стоит! вон и ветка навалена! вон-вон
горит и
свечка!
Вот, перетянувши сломленную, видно вихрем, порядочную ветку дерева, навалил он ее на ту могилку, где
горела свечка, и пошел по дорожке. Молодой дубовый лес стал редеть; мелькнул плетень. «Ну, так! не говорил ли я, — подумал дед, — что это попова левада? Вот и плетень его! теперь и версты нет до баштана».
В комнате
горела одна сальная
свечка, и при ее красноватом свете Харитина походила на русалку.
На столе
горел такой же железный ночник с сальною
свечкой, как и в той комнате, а на кровати пищал крошечный ребенок, всего, может быть, трехнедельный, судя по крику; его «переменяла», то есть перепеленывала, больная и бледная женщина, кажется, молодая, в сильном неглиже и, может быть, только что начинавшая вставать после родов; но ребенок не унимался и кричал, в ожидании тощей груди.
Бывало, сидит он в уголку с своими «Эмблемами» — сидит… сидит; в низкой комнате пахнет гераниумом, тускло
горит одна сальная
свечка, сверчок трещит однообразно, словно скучает, маленькие стенные часы торопливо чикают на стене, мышь украдкой скребется и грызет за обоями, а три старые девы, словно Парки, молча и быстро шевелят спицами, тени от рук их то бегают, то странно дрожат в полутьме, и странные, также полутемные мысли роятся в голове ребенка.
На столе у него
горела сальная
свечка, распространяя вокруг себя не столько света, сколько зловония; на лежанке чуть-чуть пищал угасавший самовар, и тут же стоял графин с водкой и большая деревянная чашка соленых и несколько промерзлых огурцов.
«Батюшка, — говорит попадья, — и свечки-то у покойника не
горит; позволено ли по требнику свечи-то ставить перед нечаянно умершим?» — «А для че, говорит, не позволено?» — «Ну, так, — говорит попадья, — я пойду поставлю перед ним…» — «Поди, поставь!» И только-что матушка-попадья вошла в горенку, где стоял гроб, так и заголосила, так что священник испужался даже, бежит к ней, видит, — она стоит, расставя руки…
— Ну, вот и
гора! — сказал, наконец, кучер и затем слез с козел, шаркнул спичку, засветил ею в фонаре
свечку и пошел вперед.
А то у тебя по вечерам свеча на окошке часто
горела; так сколько раз я, Наташа, по вечерам к тебе ходил, хоть на
свечку твою посмотреть, хоть тень твою в окне увидать, благословить тебя на ночь.
Перед ним
горела сальная
свечка.
Воображаю я себе: вдруг за меня посватается военный, вдруг у нас парадный сговор:
горят везде
свечки, ходят официанты в белых перчатках; я, натурально, в тюлевом либо в газовом платье, тут вдруг заиграют вальс.
Увар Иванович лежал на своей постели. Рубашка без ворота, с крупной запонкой, охватывала его полную шею и расходилась широкими, свободными складками на его почти женской груди, оставляя на виду большой кипарисовый крест и ладанку. Легкое одеяло покрывало его пространные члены.
Свечка тускло
горела на ночном столике, возле кружки с квасом, а в ногах Увара Ивановича, на постели, сидел, подгорюнившись, Шубин.
Ровно в шесть часов вечера приехал добродушный немец в Голубиную Солободку, к знакомому домику; не встретив никого в передней, в зале и гостиной, он хотел войти в спальню, но дверь была заперта; он постучался, дверь отперла Катерина Алексевна; Андрей Михайлыч вошел и остановился от изумления: пол был устлан коврами; окна завешены зелеными шелковыми гардинами; над двуспальною кроватью висел парадный штофный занавес; в углу
горела свечка, заставленная книгою; Софья Николавна лежала в постели, на подушках в парадных же наволочках, одетая в щегольской, утренний широкий капот; лицо ее было свежо, глаза блистали удовольствием.
На комоде
горела сальная
свечка.
И после этого как проспался да все это понял, что наделал, так пошел с
горя в казенное село, на ярмарку, да там совсем и замутился: отлепил от иконы
свечку в церкви и начал при всех за обеднею трубку закуривать.
— Нет-с, не может быть, — возразил он, — так же как не может быть, что в возу гороха две замеченные горошины легли бы рядом. Да кроме того, тут не невероятность одна, тут, наверное, пресыщение. Любить всю жизнь одну или одного — это всё равно, что сказать, что одна
свечка будет
гореть всю жизнь, — говорил он, жадно затягиваясь.
— И ехать светлее было бы! Вон от восковой
свечки вся Москва, рассказывают,
сгорела, а ты: солома! Сами знаем, что не солома. А ты инструмент имей, раз напрямки дело пошло, на то ты и учен, чтобы инструмент иметь.
В важные эпохи жизни, иногда, в самом обыкновенном человеке разгорается искра геройства, неизвестно доселе тлевшая в груди его, и тогда он свершает дела, о коих до сего ему не случалось и грезить, которым даже после он сам едва верует. Есть простая пословица: Москва
сгорела от копеешной
свечки!
Я прошел скорыми шагами через темную лавку в знакомый мне зал, где
горела всего одна
свечка, и остановился в недоумении: никого не было.
Только одни о. Андроник и Асклипиодот были хороши, первый своим величавым спокойствием, второй скромностью, да еще Мухоедов, весь подавленный своим безмолвным
горем; Александра Васильевна больше не плакала, она стояла с восковым лицом и машинально делала то, что делали другие: крестилась, кланялась в землю, поправляла оплывавшую
свечку, которая слегка тряслась в ее маленькой руке.
Две стеариновые
свечки, в дорожных серебряных шандалах,
горели перед ним; в одном углу на лавке стоял открытый погребец, в другом — слуга устанавливал железную кровать.
— Вот дурак… — удивился генерал. — Да ведь он не убивал этого опившегося купца?.. Дорвался человек до дарового угощения, ну, и лопнул… Вздор! А вот
свечка… ха-ха! Может быть, Тарас-то Ермилыч с
горя и помолиться пошел, а тут опять неудача… Нет, пойдем к генеральше!..
Там, на полу, были разостланы сено и трава, в двойных и тройных светильниках
горели тонкие сальные свечки-мока́нки и слышалось жужжание как будто от нескольких здоровенных, в рост человека, пчел.
Свечка, глядят,
горит еще в мезонине, а уговор такой с барышней был, что как
свечка погаснет, значит, она на крыльцо вышла.
И так светло в его голове, как в церкви на Пасху, когда у каждого
горит в руках восковая
свечка.
Что это такое, помилуйте, только что не
горят сальные
свечки да не подают квасу: скука, натянутость во всем, как на купеческой вечеринке, и что всего милее: я, например, в маскараде ангажирую одну девушку, она мне вдруг прямо говорит: «Pardon, monsieur [Извините, сударь (франц.).], я с незнакомыми не танцую».
В горницах и в сенях огни
горят, в передней, где гостям сидеть, на каждом окошке по две семитки лежит, и на каждой курится монашенка [Курильная
свечка.].
Свечку-то я давно загасил — только лампадка перед образами
горит…
Так
свечка у меня до утра и
горела.
Марк Иванович и не докончил, ибо все увидели ясно, что Семен Иванович еще не отрезвился и бредит; но хозяйка не вытерпела и тут же заметила, что дом в Кривом переулке ономнясь от лысой девки
сгорел; что лысая девка там такая была; она
свечку зажгла и чулан запалила, а у ней не случится, и что в углах будет цело.
Крыша сарая давно вся сотлела и просетилась, воротища упали и висели на одной «пятке», и никто в этот сарай не ходил, кроме солдатки Наташки, которую, впрочем, велено было гонять отовсюду. И вдруг в одну ночь этот так называемый «старый половень»
сгорел, как
свечка!
Тетя закрыла баул, подошла к столу, на котором
горели две
свечки, и обе их потушила, а потом подошла к англичанке и тихо ее обняла.
Тускло
горела свечка на обеденном столе. Федор Федорович, взлохмаченный и сгорбленный, медленно ходил по темной зале, останавливался у запертых окон, опять ходил.
В низкой покривившейся избушке лесника Артема, под большим темным образом сидели два человека: сам Артем, малорослый и тощий мужичонко, с старческим помятым лицом и с бородкой, растущей из шеи, и прохожий охотник, молодой рослый парень в новой кумачовой рубахе и в больших болотных сапогах. Сидели они на скамье за маленьким треногим столиком, на котором, воткнутая в бутылку, лениво
горела сальная
свечка.
В узком купе одиноко
горела свечка на карточном столике и освещала внимательные лица. Взлохмаченные усы подполковника, с торчащими кверху кончиками, сердито топорщились и шевелились. Наш смотритель опять коробился от этих громких небоящихся речей и опасливо косился по сторонам.
Накинул на плечи свой алый башлык и ушел. Кончился день. В огромном темном бараке тускло светилось несколько фонарей, от плохо запиравшихся огромных окон тянуло холодным сквозняком. Больные солдаты спали, закутавшись в шинели. В углу барака, где лежали больные офицеры,
горели у изголовья
свечки; одни офицеры лежа читали, другие разговаривали и играли в карты.
Все церкви тогда были низкие, невзрачные, стены в них увешаны вершковыми иконами, перед каждой
горела свечка или две-три, отчего духота в церкви была невообразимая.
— А по-моему, ничего нет странного. Известно, какую жизнь вел в юности князь Баратов… Если жечь
свечку с обоих концов, то она
сгорит скоро… Князь несколько раз жаловался мне на общее недомогание и припадки грудных спазм. Последние, вероятно, и были причиной его смерти, парализовав сердце.
Всё так же в этом мире всё воздвигалось, не разрушаясь, здание, всё так же тянулось что-то, так же с красным кругом
горела свечка, та же рубашка-сфинкс лежала у двери; но кроме всего этого, что-то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс стоячий явился пред дверью.